Максим Божко - «Слепая зона» правового конфликта: о чем не знают те, кто хочет ыиграть суд

Одна из компаний взяла кредит, который был обеспечен поручительством физических лиц и залогом недвижимости. Когда компания оказалась неспособной платить по кредитам, банк обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с нее денег, а затем — и о ее банкротстве.

Надо понимать, что с того момента, когда принято заявление о банкротстве и в компании введено процедурное наблюдение, всякого рода иные процессы в других судах, кроме банкротного, запрещены. Но до того как заявление принято, перед компанией все еще открыта дверь в пространство суда общей юрисдикции, где можно оспорить залог, оплатив предварительно часть долга, а затем успеть вывести из-под взыскания задолженную недвижимость. Однако клиент по каким-то причинам не спешит оплачивать часть долга, и по истечении двух месяцев, во время которых юристы всеми правдами и неправдами затягивали введение наблюдения, дверь захлопнулась: этот путь решения проблемы стал больше не доступен. (Эту ситуацию мы уже описывали ранее — в главе о готовности к победе.)

Примеров реальных пространственно-временных гонок, когда сторонам приходится сражаться параллельно в нескольких судах, стараясь при этом еще и опередить друг друга по срокам, в юридической практике предостаточно. Вот один из таких случаев, наглядно демонстрирующий подобное состязание.

В отношении юридического лица было подано заявление о признании его банкротом и о введении наблюдения. Одновременно с этим в службу судебных приставов поступило заявление от другого кредитора о возбуждении исполнительного производства, в том числе об обращении взыскания на предмет залога.

Поскольку после введения наблюдения исполнительное производство оканчивается, адвокатами юридического лица, заинтересованного в скорейшем введении процедуры банкротства и удержании активов в его компании, было принято решение максимально затянуть совершение исполнительных действий. В связи с этим на следующий день после того, как судебными приставами было вынесено постановление о наложении ареста на заложенное имущество, в суд общей юрисдикции было подано заявление об оспаривании оценки арестованного имущества, что является безусловным основанием для приостановления исполнительного производства.

Из-за отсутствия оригинала договора — ошибки, намеренно допущенной адвокатами должника, — данные заявления были оставлены без движения. В стремлении максимально затянуть исполнительное производство (в то время как банкротный процесс идет полным ходом) выявленные нарушения были исправлены юристами лишь под конец установленного законом срока.

После того как еще через месяц заявление об оспаривании оценки все-таки было рассмотрено, в его удовлетворении было отказано. Однако процедура наблюдения через неделю после рассмотрения поданных заявлений уже была введена. А значит, цель, для которой задумывалось всеми силами затягивать исполнительное производство, была достигнута: оно окончилось, так и не успев начаться, сам конфликт был уведен из пространства исполнительного производства в банкротное пространство, а там другие правила игры и другие возможности.

Итак, на этом примере мы видим, что если в интересах одной стороны — как можно скорее возбудить исполнительное производство и реализовать имущество, а в интересах другой — прекратить исполнительное производство и ввести наблюдение, то оппонентам фактически приходится бежать наперегонки, чтобы успеть попасть в нужную дверь, пока та еще не захлопнулась.

Вероятно, читатель удивится такой развязке, но в заключение автор хотел бы предостеречь его от того, чтобы чрезмерно увлекаться любыми конфликтами, включая правовые, и, пожалуй, в ряде случаев даже от того, чтобы судиться вовсе. Но это не значит, что стоит плыть по течению, покорно встречая любой поворот судьбы. Речь о том, чтобы научиться выходить за пределы конфликтной ситуации, уметь возвыситься над проблемой и найти решение вне ее и независимо от нее, используя работающие механизмы. Покажем далее некоторые из них.

Попадая в ситуацию правового конфликта, мы ставим себе некую цель и мысленно прокладываем путь из точки А (своего настоящего состояния) в точку Б (состояние желаемое). Собираясь в дорогу, мы анализируем ситуацию, даем делу правовую квалификацию, смотрим, какие доказательства у нас есть, чего и каким образом мы хотим добиться, просчитываем, сколько нам понадобится для этого времени, энергии и ресурсов. Так работает первый формат мышления, который мы станем называть стремящийся ум.

Вооружившись представлением о пути, который нам предстоит пройти, мы начинаем двигаться вперед. Но особенности дороги таковы, что нас непременно ждет встреча с помехами и преградами — неизбежными в таких предприятиях случайностями либо противодействием оппонента. Если мы не привыкли менять свои планы, то можем испытать жестокое разочарование, как только на дороге возникнет первое же препятствие. Столкнувшись с ним, мы как минимум начнем отставать по времени от своего плана, но, скорее всего, от нас потребуются также дополнительные вложения сил и денег для его преодоления либо нам и вовсе придется искать иной путь достижения цели. А ведь это еще только начало.

Откровенно говоря, ни одна из наших фантазий о том, как будет выглядеть путь из точки А в точку Б, может вообще не воплотиться в жизнь, и если не успеть вовремя перестроиться, то придется так и остаться горевать где-нибудь в дороге, нисколько не продвинувшись к конечной цели.

С самого начала точно знать, как надо действовать, не иметь никаких запасных вариантов и даже противиться их возможному появлению — это типичная ситуация, которую провоцирует стремящийся ум. Разделив все в мире на хорошее и плохое, решив, что все будет так и никак иначе, люди попадают в ловушку дуального мышления, где пытаются выбрать из двух зол, в то время как ни одно из них может и не являться меньшим.

В ходе длительного корпоративного конфликта стало понятно, что ни одна из сторон не имеет ресурсов, чтобы «поднять» бизнес независимо от другой, и выбор стоит между «продать свою долю дешево» и «воевать дальше». При этом и то и другое означало бы новые потери времени и денег, и поэтому ни тот ни другой выбор сторонами не делается. Что ж, верный признак плохих решений — тот факт, что их не хочется реализовывать, потому что они ослабляют — финансово и эмоционально — и порождают серию новых проблем.

В итоге, вняв рекомендациям адвокатов, стороны все-таки подписали мировое соглашение, по условиям которого были обязаны согласовать компромиссного директора, оформить имущественные права и совместно продать бизнес. Но дальше формальных договоренностей дело так и не шло. Стороны попросту были не готовы к решению, где каждый останется победителем.

Выход из двухмерного понимания трехмерного мира позволяет обнаружить множество оттенков между черным и белым, но, что еще важнее, — увидеть ситуацию совсем в другом цвете или цветах. Этот навык является необходимым, потому что все и всегда идет не так, как хотелось бы, а если нам еще и не хватает внутренней готовности и/или ресурсов для достижения цели (что тоже не редкость), то стремящийся ум может загнать нас в настоящую западню.

Столкнувшись с препятствием на пути из точки А в точку Б, прежде чем впасть в ступор или уныние, стоит сесть и порассуждать о том, как с ним лучше поступить и можно ли добраться до цели в обход него. В поисках иной дороги есть смысл потренировать свой ум, отвечая на вопросы, как ты оцениваешь и воспринимаешь сложившуюся на данный момент ситуацию, каково твое долгосрочное и краткосрочное намерение и какие следующие шаги в этой связи ты намерен делать. Таким образом, открывая и исследуя новые грани своего положения, легче отойти от заранее намеченного пути и начать пробовать действовать по-другому.

Покажем на примере, как, рассуждая, можно вместо одного-единственного «правильного» направления движения рассмотреть еще несколько вариантов решения задачи. (В этом месте стоит сделать оговорку для юридически подкованного читателя — о том, что ряд нижеприведенных стратегий работают только для обществ с ограниченной ответственностью, а другие — только для акционерных обществ. Но нам здесь важна демонстрация мыслительной стратегии, а не юридическая точность. Мы исходим из того, что читатель, способный заметить данные нюансы, сможет и самостоятельно домыслить опущенное автором, и построить свою собственную концепцию достижения цели.)